Эссе по философии Ницше

 Сострадание.

Ницше оставлял право на существование только сильным, ибо слабые, эти «базарные мухи» ненужны, они лишние люди. Таким образом мягкосердие лишь увеличивает количество страдающих, ведь если есть один страдающий, и ты начинаешь ему сострадать, то есть страдать вместе с ним, то количество страдающих только увеличивается, поэтому любое проявление эмпатии и мягкосердия есть слабость.

Падающее подтолкни.
«О братья мои, разве я жесток? Но я говорю: что падает, то нужно еще толкнуть. Все, что от сегодня, - падает и распадается; кто захотел бы удержать его? Но я хочу еще и толкнуть его! Знакомо ли вам наслаждение скатывать камни в отвесную пропасть? Эти нынешние люди: смотрите же на них, как они скатываются в эту пропасть!.. И кого вы не научите летать, того научите быстрее падать!». В контексте философии Ницше речь идёт о камнях, падающих в отвесную пропасть. Дело в том, что в этом мире, готовящем почву для сверхчеловека нет место слабовольным. Выбор, или же обстоятельство падать — неважно, ведь всегда наличествует внутренняя, неколебимая свободная воля к выбору. И если даже выбор внутренней свободной воли таков, чтобы падать, то я подтолкну тебя, ибо тебе нет места в мире, где господствует воля к мощи.

Воля к власти.
Труд «Воля к власти» был собран из черновиков, записей и отрывков самого Ницше его сестрой, Элизабет Фёрстер-Ницше. Вероятно, услышав это название сразу представляются некие политические дебаты. На самом же деле это желание реализовать себя как личность. Реализовать свой потенциал и оставить после себя наследие, минимизируя противодействие. Предельно абстрактно, воля к мощи — это тенденция к преодолению противодействия, будь то увеличению индивидуальной экспансии или преодолению энтропии, распада и упадка. Условно: у стула есть воля к власти, чтобы не рассыпаться на атомы под весом тела, то-есть его воля к преодолению — это выдерживать это самое тело. Но, конечно то, что даже у неодушевлённых и метафизических субъектов есть собственная воля является абсурдом, поэтому данный догмат легко опровергнуть.

Учение о Сверхчеловеке.
«Человек это канат, натянутый над пропастью между животным и сверхчеловеком». Сверхчеловек — это то, к чему можно только стремиться, это тот феномен, который может произойти, только если обычный человек встанет себе на голову и подготовит почву для Сверхчеловека. Это свободный человек, избавившийся от всех предрассудков, нравственных категорий и общественных устоев, провозглашающий и утверждающий новые ценности. Это абсолют, для которого умерли все боги, ознаменующий своим приходом Новое Время и Новую Эпоху, переживший культуру схоластики и фарисейства.

Бог умер.
Смерть бога по Ницше не есть смерть метафизического абсолюта, ведь иллюзорность Бога преодолеть невозможно, как и умертвить любой метафизический идеал именно в силу его неосязаемости. Бог умер как Отец, как осёл, как нечто теперь излишнее и ненужное, как всесильное почитаемое начало, и потому настало время водрузить новые ценности на одр существования.

Возлюби дальнего своего.
Говоря «возлюби дальнего своего», Ницше спрашивает, почему должен он любить своего ближнего, если этот ближний ленив, глуп или плохо пахнет? Говоря возлюби дальнего своего, он говорит полюбить людей будущего, будущих поколений, переступивших через моральный упадок, и не обращать внимания, презрительно оставить современников в загнивающем декаденсе. Я же понимаю это так, что возлюбить дальнего своего — означает обратить взоры к высшим идеалам и ценностям, стремиться к большему и лучшему, находящемуся за гранью обыденного восприятия насаждающейся морали, поднявшись над общественными устоями смотреть на вещи под призмой здравого смысла.

Что же с пониманием, трактовкой и восприятием работ Ницше сейчас? К сожалению, каким-то образом идеи философа стали популярны у несведущих, вернее сказать, стали модными. Вероятно, причина популярности кроется в нигилистических настроениях, наличествующих как у философа, так и у познакомившейся с ним молодёжи с юношеским максимализмом. Смерть бога, линчевание несовершенства человека, несогласие с общественными устоями — схожие настроения существуют и в сознании людей нового поколения, им близки темы отрицания религии, непринятия общественного строя, порицания заслуживающих и не заслуживающих этого людей, ведь охваченный жёсткими, рьяными, свежими, суровыми, отчасти опасными и потому привлекающими идеями мозг несведущего неспособен не то что разбираться в материале философа, что тот на самом деле имел в виду, а хотя-бы анализировать представленную фактологию; и всё это дополнилось уникальным концептом о сверхчеловеке, окончательно захватившем неокрепшие и поверхностные умы современности. Как писал сам мыслитель — « Мы склонны к запретному: этим знамением некогда победит моя философия, ибо до сих пор основательно запрещалась только истина». Разве что оправдывает ли себя такая победа? Ведь современники забыли одно: истины нужно уметь находить… Ницше очернили как философа, опошлили и упразднили его философию, исковеркали все смыслы на свой придуманный фарисеями, не соответствующий действительности лад, сделали вульгарными его афоризмы и цитаты. Преисполненного холодной, разряжённой свежестью, безукоризненного в трактовках, как глоток чистого воздуха среди каламбурного смрада, мощного в выдвигаемых идеях, не побоявшегося пойти наперекор мнениям и традициям, действительно талантливого философа сделали мыслителем для пабликов в Вконтакте. Трудно представить более печальную участь для исторического и литературного наследия философа. Стоит ли говорить, что подавляющее большинство знакомых с Ницше совершенно не углублялось в его работы, не изучало его труды, знает его философскую систему отрывочно и абсолютно поверхностно и испытывает горделивость, тешит самолюбие тем, что якобы его изучает. Мне, как истинно изучающему творения мыслителя крайне печально наблюдать сложившуюся картину относительно восприятия его философии. Дошло до того, что у интеллектуальных и более-менее сведущих людей наступает предвзятость к тебе, если ты упомянешь, что из философов тебе импонирует Ницше, предварительно не объяснив степень своей причастности к изучению его работ. Ещё одним не менее важным фактором популярности этого мыслителя является афористичный стиль письма, и, как следствие, многочисленные афоризмы, которые гораздо легче и непринуждённее становятся снедаемыми у обывателей, чем обширные трактаты, то есть на самом деле причина распространённости кроется по большей части не в захвативших умы современности революционных и свежих идеях, а в гламурном и модном пафосе афоризмов, и нежелании, неумении людей читать крупные произведения.

Здесь мы подступили к рассмотрению на примере сложившейся ситуации с Ницше проблематики того, а должен ли быть философ популярным. Делает ли мыслителю честь, если его идеи так или иначе известны народу? У покойного философа при его популяризации неизбежен «испорченный телефон» его мыслей. Имеем то, что если философ становится популярным среди масс народа, то неизбежно неверное понимание и исковерканное транслирование его идей в худшем случае, а в лучшем — натужная попытка овладеть сутью и причинностью его догматов. На примере Ницше видно, что в кругах некомпетентных говорить о нём модно, но также о нём говорят и в высшей сфере действительно разбирающихся людей. Является ли известность мерилом искусности деятеля? Если сравнить Ницше с Гегелем или Кантом, то нет, не является. Популярность философа никак не говорит о его мастерстве, а говорит лишь о том, что при удачном стечении обстоятельств в какой-то момент его мысли просочились в широкие круги и с какой-либо стороны приглянулись людям. Но, если идеи творца стали нравится народу, не говорит ли это о заведомом писательстве для низших слоёв и ранее наличествующем декаденсе рассудка, или же наоборот, свидетельствует о мастерстве пера, понятного как для искусников своего дела, так и для несведущих слоёв населения? Дискуссионный вопрос.

Ещё один интересный вопрос: а должен ли быть истинный философ понятным? Понятным именно для обычного народа. Дело в том, что понятность и способствует популяризации, а то почему так мало людей говорят о Хайдеггере? Или, стоит писать так, чтобы ценность понимания была куда выше и овладевшими считались только достойные умы?..